Степан Григорьевич Писахов

великий русский сказочник, этнограф, художник

"Чародей Севера"- так прозвали чудесного сказочника и художника Писахова

Степан Писахов словно вышел на городскую улицу из древней русской сказки. У него было и обличье сказочное, он походил на сказочного волшебника: «Стоило заглянуть в его глаза, спрятавшиеся под кустистыми бровями, чтобы почувствовать: перед вами настоящий сказочник». Писахов не был типично «письменным» писателем, по его признанию, сочинять и рассказывать свои сказки он «начал давно, записывал редко». Особенности текстов Писахова обусловлены устностью, «аудиторностью» их рождения, долгое время сказки Писахова бытовали именно в устном его исполнении и в устных же слушательских пересказах ( см. источник )

Язык сказок Писахову, по его признанию, ближе, чем обычный литературный язык. Сказка - это школа освоения народного языка, его весомости, образности, значительности, «непраздности». О Писахове еще до войны свидетельствовали: «побасенки, напевки и говорушки цветут в каждой сказке». Но особенно любы сказочнику поговорки, которые, как говорил сам Писахов, норовисты: под руку подвертываются до поры до времени, зря не встрянут.

Свои сказка Писахов ведет ОТ имени Сени Малины , а Сеня Малина в самом деле жил в д. Уйма неподалеку от Архангельска. У Писахова видим в сказках вполне современные реалии: женщина требует от мужа, чтобы тот отправил ее в город «на короткой волне», а муж склонен отправить ее на «волне длинной», как более ему подходящей, в др. сказке медведь говорит по телефону. Без песни, по выражению Сени Малины, «внутрях у нас потемки», песней мы свое «нутро проветриваем», песня и сказка становятся учителями жизни, сказочник раскрывает ее красоту, учит привязанности к родной земле. Камешек с Новой Земли Писахов возил с собой в Египет, побывал тот камешек и на пирамиде Хеопса, был Писахов на Ниле, в Палестине, но по возвращении в Архангельск произнес: «Как будто глаза прополоскались! Где деревья красивее наших берез? Их нет ».